Брестский Александровский кадетский корпус

Александровский Брестский кадетский корпус

1. О кадетских корпусах.

Первоначально кадетские корпуса возникли в Пруссии в 1653 году, как школы для подготовки дворянских детей к военной службе.

Первый кадетский корпус в России открыт в 1732 году в Петербурге по инициативе фельдмаршала Б.К. Миниха под названием Корпус кадет (с 1743 -Сухопутный шляхетский корпус, с 1800 года — Первый Санкт-Петербургский кадетский корпус).

История подготовки профессиональных военных кадров на территории Беларуси насчитывает также немногим более двухсот столетий. В 1745 г. по решению великого гетмана ВКЛ Михаила Казимира Радзивилла был основан кадетский корпус в Несвиже. Основное предназначение корпуса состояло в подготовке военных кадров для собственного войска гетмана. По своему составу данное военно-учебное заведение было малочисленным и постепенно к середине 1750-х гг. пришло в упадок. Реанимировать деятельность корпуса или, как тогда говорили «рыцарской школы» в 1767 г. взялся сын великого гетмана князь Кароль Станислав Радзивилл. В его ордонансе, выданном коменданту Несвижского замка, указывается, что корпус предназначен для «отобранных в моих городах городских детей, в школах уже обученных, … которые будут служить для обучения инженерии и искусству артиллерии».

В последующем на белорусских землях разновременно возникают:

• Гродненский кадетский корпус,
• Шкловское благородное училище (кадетский корпус),
• Могилевское офицерское училище,
• Полоцкий и
• Александровский Брестский кадетские корпуса (1842-1854 гг.).

Гродненский кадетский корпус в 1807 г. был переведен в Смоленск, в 1812 г. — в Тверь, потом в Ярославль и, наконец, в Москву, и с тех пор назывался Московским кадетским корпусом.

Полоцкий кадетский корпус на территории Беларуси просуществовал дольше всех, до 1918 года.

В первой половине XIX века кадетские корпуса превратились в профессиональные заведения, где воспитанники получали общее среднее и специальное военное образование.

В России под влиянием идей Н.И. Пирогова реформой 1863 года кадетские корпуса были реорганизованы. На базе старших специализированных классов были созданы военные училища. Общеобразовательные классы превращены в военные гимназии, (кроме Пажеского и Морского корпусов).

В 1882 году кадетские корпуса были восстановлены. Общеобразовательный курс по сравнению с военными гимназиями сократился, но было введено военное устройство (деление на роты), воспитатели назначались исключительно из офицеров. Срок обучения составлял семь лет.  Кадетские корпуса подчинялись главному управлению военно-учебных заведений Военного министерства.

К 1917 году в России существовало 27 кадетских корпусов (без Морского и Пажеского корпусов). С общим число кадетов свыше 10 тысяч. После Февральской революции 1917 года кадетские корпуса были переименованы в гимназии военного ведомства, однако никаких изменений в учебной программе не произошло. В 1918 году в связи с ликвидацией старой армии кадетские корпуса были закрыты.

Надо заметить, что кадетские корпуса помимо военного имели и благотворительное значение, давая возможность получать образование и содержание детям неимущих и умерших офицеров и дворян. Так как число желающих поступить в кадетские корпуса постоянно возрастало, то со временем прием стал обусловливаться служебными заслугами родителей. Но преимущественно принимали сирот и неимущих, причем существовало 26 разрядов по правам на казенное воспитание, в соответствии с которыми и определялась очередность приема

Для всех корпусов еще в 1836 г. был введен единый учебный план и установлен общий порядок организации и устройства. Все предметы делились на три курса: приготовительный (1 год), общий (5 лет) и специальный (3 года). Помимо военных наук в кадетских корпусах преподавались Закон Божий, русский язык и литература, немецкий и французский языки, математика, естественные науки, география, история, статистика, законоведение, чистописание, рисование и черчение. С 40-х гг. в составе старших классов существовали одногодичные артиллерийские и инженерные отделения, где преподавались соответствующие дисциплины. Сначала специальные классы были только при столичных корпусах и рассчитаны на 2 года. Но с 1854 г. добавлен третий класс для подготовки к переходу в артиллерийское и инженерное училища и военную академию. Третьи специальные классы были открыты в Павловском, 1-м и 2-м кадетских корпусах в Петербурге, 1-м и 2-м Московских и Александрийском Сиротском кадетских корпусах (не путать с Александровским Брестским кадетским корпусом), причем в каждом заведении они делились на три отделения — артиллерийское, инженерное и Генерального штаба.

Все кадетские корпуса делились на две группы: корпуса первой группы — 1-й и 2-й кадетские, 1-й и 2-й Московские, Финляндский, Павловский, Александрийский Сиротский, Новгородский графа Аракчеева, Орловский Бахтина, Михайловский Воронежский, Полоцкий, Петровский Полтавский, Александровский Брестский, Оренбургский Неплюевский и Сибирский (как и Пажеский корпус, Дворянский полк, Школа гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров) непосредственно готовили офицеров, корпуса второй группы, имевшие пятилетний общий курс, — Александровский малолетний, Тульский Александровский, Тамбовский, Владимирский Киевский и малолетнее отделение при 1-м Московском кадетском корпусе переводили воспитанников в корпуса первого класса.

По правилам, существовавшим с 1830 г., после экзамена воспитательный комитет определял каждого выпускника в тот или иной род войск. Самые лучшие получали направление в гвардию, лучшие — подпоручиками в армию (в 1847—1849 гг.) или производились в прапорщики артиллерии и инженерных войск с прикомандированием к соответствующим училищам, а также (в 1840—1853 гг.) к Генеральному штабу для поступления через два года в академию. Прочие же выпускались прапорщиками в армию.

Малоуспешные ученики выпускались после первого специального класса прапорщиками в линейные батальоны, а достигшие 19 лет и неспособные к дальнейшей учебе после четвертого общего класса — во внутреннюю стражу. Старшинство при выпуске зависело не только от баллов, но и от унтер-офицерских званий, полученных воспитанниками в корпусе. Для распределения в кавалерию надо было представить свидетельство о достаточном состоянии для такого вида службы (ибо служба в кавалерии стоила дополнительных расходов); такие выпускники с 1834 г. прикомандировывались на полгода в качестве юнкеров к Образцовому кавалерийскому полку. Выпускники, неспособные по состоянию здоровья к военной службе, направлялись на гражданскую службу с чинами Х, XII или XIV класса в зависимости от полученных баллов.

С 1854 г. окончившие третий специальный класс по 1-му разряду шли прапорщиками в гвардию или поручиками в армию, кроме того, они могли поступать в артиллерию и инженерные войска наряду с выпускниками соответствующих специальных училищ. Окончившие по 2-му разряду шли подпоручиками в армию или прапорщиками в артиллерию и инженерные войска, по 3-му разряду — прапорщиками в армию. Окончившие только второй специальный класс выпускались прапорщиками в линейные батальоны. В 1854 г. выпуск в артиллерию и инженерные войска из второго специального класса был разрешен временно, а с 1856 г. это стало практиковаться постоянно.

Кадетские корпуса были основным каналом, по которому осуществлялось пополнение офицерского корпуса лицами с военным образованием. Помимо них, как указывалось выше, существовали и некоторые другие общевойсковые учебные заведения, выпускавшие офицеров.

2. Брестский кадетский корпус.

Первоначально Брест-Литовск не входил в число городов, где  предполагалось открытие кадетских корпусов. Однако дворянство западных губерний Российской империи настойчиво ходатайствовало об учреждении своего военно-учебного заведения. Оно стремилось искоренить невежество в своей среде, резонно считая, что «одно просвещение только может обратить дворянских детей в полезных сынов Отечеству». Была и другая цель — избавить собственных старших сыновей от обременительной для здешних дворянских семей повинности (службы рядовыми с правом выслуги).

20 августа (по старому стилю) 1842 года в только что возведенной Брест-Литовской крепости был торжественно открыт кадетский корпус, за которым в литературе закрепилось наименование Брестского. Он, как и остальные на территории Российской империи, представлял собой среднее военно-учебное заведение закрытого типа для подготовки дворянских детей к военной службе. Официально же корпус носил имя Александровского, в честь своего шефа цесаревича Александра Николаевича, в будущем — императора Александра II.

Поначалу «литовцы» (жители Литвы и Беларуси) и поляки имели преимущество в числе кадетских вакансий перед посланцами русских или остзейских (прибалтийских) губерний (300 к 100),а с 1848 года их число было уравнено.

В корпус принимались в основном дети военнослужащих в возрасте от 10 до 18 лет, выдержавшие приемные экзамены в соответствующие возрасту классы. В первое десятилетие корпус возглавлял генерал Гельмерсен. Он требовал от дворянских отпрысков непременного общения между собой по-русски. Разговорной русской речью тогда не владело большинство «литовских» дворян. Зато и выучивались быстрее, а к выпуску каждый обладал литературно правильной речью, ничем не отличаясь от уроженцев великорусских (российских) губерний.

По словам одного из воспитанников, в корпусе не было «даже самого малейшего случая национального антагонизма между кадетами польского и русского происхождения». Жили, как дети одной большой семьи. Солидарность и товарищество между кадетами стали неписанным законом, в случае необходимости они «всегда действовали сообща и дружной стеной стояли за всякое честное и доброе дело».

В 1853 году во главе корпуса был поставлен — и руководил им в течение двух лет — генерал В.Н. Назимов, добрый и сердечный человек, искренне любивший своих подопечных (по их же воспоминаниям). При нем большим уважением стали пользоваться наставники гуманные и образованные. А преподаватели, известные варварскими приемами в обращении и солдафонством, отошли на второй план.

В Брестском кадетском корпусе одновременно обучалось до четырехсот кадет. Изучали они общеобразовательные предметы по курсу гимназии (языки, естественные и общественные науки), а также овладевали навыками строевой подготовки, верховой  езды, стрельбы, фехтования, гимнастики, плавания, музыки и танцев, светской манере поведения.

Открытие Александровского Брестского корпуса пришлось на время, когда столица требовала «непременного исполнения» утвержденных свыше планов и программ общего и специального образования кадетов. Между тем на практике они, разнообразные и обширные, оказались не по силам ученикам. Больше того, еще более непреодолимым препятствием явилось отсутствие подготовленных педагогов, особенно в Бресте, удаленном от научных и культурных центров России.

Волей-неволей, ради исполнения циркуляров, приходилось поручать преподавание армейским офицерам. Немецкий же язык в корпусе вообще преподавал корнет (младший офицер) гусарского полка!..

Никакого общеобразовательного ценза при назначении офицеров в корпус не требовалось. Попадали сюда после долголетней службы в войсках, нередко израненные и больные. При всем своем желании такие педагоги были не в силах справляться с обязанностями, пряча собственную некомпетентность за грубыми придирками. Почти не было и хороших учебников, в частности, по русскому языку. Общий уровень подготовки брестских кадетов был невысок, что, однако, не мешало появлению воспитанников, отличавшихся развитием и даже талантами.

В царствование Николая I на первый план вышла строевая подготовка кадет. Брестские кадеты в ней были хороши благодаря батальонному командиру полковнику Устругову. Не раз отличались на смотрах безукоризненным исполнением ружейных приемов, сложных построений, слаженно и изящно шли и церемониальным маршем и «тихим шагом».

Вообще, в то время военная служба была основана, прежде всего, на внешней стороне, на выправке. Маршировка, скажем, ценилась до того плавная, чтобы не проливалась вода из стаканов, поставленных на плечи!

Перед смотрами кадеты обычно ослабляли винты на ружьях, отчего те в ловких юношеских руках издавали чрезвычайно эффектный слитный звук, походивший на щелканье орехов.

Император Николай I был очень доволен успехами брестских кадет во время строевого смотра в начале сентября 1853 года.

Рота кадет была направлена в Варшаву. Ехали трое суток на дилижансах. Там они «гостили»  целую неделю, участвуя в разводах и караулах, занимая правофланговое место на смотрах. За ними ухаживали, как за «институтками», водили по театрам, дворцам. И кормили до отвала.

Царь дал каждому по рублю серебром и по упаковке конфет.

Поначалу на каникулы домой уезжал лишь тот, кто имел такую возможность, остальные же пребывали в корпусных стенах. Начиная же с 1845 года, когда император пожелал параллельно с научными знаниями развивать у воспитанников и воинский дух, все кадеты после годичных экзаменов стали непременно вывозиться в лагерь.

Лагерная стоянка располагалась в десяти верстах от Бреста, среди дремучих лесов. Место красивое, хотя и не вполне здоровое.

Свободное от строевых занятий время кадеты тратили на «воспитание»  ящериц и ужей, разводили земляных пчел; некоторые даже держали лисиц.

Надо сказать, что пребывание в корпусе зачастую оставляло у разных кадет противоположные впечатления. К примеру, тут учился будущий публицист-демократ, приверженец идей Прудона и Бакунина Николай Васильевич Соколов. В своей автобиографии (написанной от третьего лица) он вспоминал: «В 1845 году матушка увезла его в Александровский Брест-Литовский кадетский корпус, где уже находились два его брата. С августа 1845 года до июля 1851 года он находился в этом корпусе — эпоха, которая на него до сих пор наводит ужас: солдатчина, жесткое обращение и розги без конца».

Совсем другие впечатления остались от Брестского кадетского корпуса у Аполлинария Горавского — известного впоследствии художника. Иначе не стал бы он в 1857 году настойчиво хлопотать о зачислении в кадетский корпус своих младших братьев Гектора и Гилярия. Да и вряд ли могло быть иначе — именно в Бресте начиналась дорога Горавского в мир искусства.

Начальником юного Аполлинария по корпусу был полковник Бенуа, большой знаток и ценитель живописи. Он заметил способности к рисованию у своего воспитанника и всячески поощрял его занятия живописью, старался подтолкнуть его к профессиональному изучению искусства. Огромное значение имело знакомство будущего художника с известным архитектором Николаем Бенуа, который часто гостил в Бресте у своего брата — полковника Бенуа.

Николай Леонтьевич во время посещений Бреста преподал Горавскому основы художественной грамоты и подготовил его к поступлению в 1851 году в Академию художеств. А полковник Бенуа, как писал впоследствии художник, «привез меня в Петербург, через его старания попал я в Академию пенсионером».

Учеба Горавского в Академии прошла успешно — его картины получают медали, благоприятные отзывы критиков, раскупаются коллекционерами. В 1856 году происходит знакомство Горавского с Третьяковым. Павлу Михайловичу понравилась картина Аполлинария — программа на «старшую»  золотую медаль, приобретенная коллекционером Кокоревым. Третьяков заказал художнику повторение этой работы для своего собрания. Знакомство быстро переросло в дружбу, продолжавшуюся до самой смерти коллекционера.

Творческое наследие Аполлинария Горавского велико и разнообразно. Многие работы поэтически воспевают красоту белорусской природы: «Вид дубравы возле Бобруйска», «На родине», «Пинские болота», «Вечер в Минской губернии». По мнению известного исследователя живописи А.Н. Дробова, Горавский был типичным представителем пейзажистов 19-го века, в творчестве которого нашли отражение демократические настроения передовой белорусской интеллигенции.

Окончил свой жизненный путь Аполлинарий Гиляриевич Горавский в 1900 году.

Говоря о выпускниках корпуса, известно, что Брестский кадетский корпус закончил Барабаш Яков Федорович (1838-1911) — наказной атаман Оренбургского казачьего войска, оренбургский губернатор, генерал-лейтенант. Из дворян Полтавской губ. После окончил Александровского Брестского кадетского корпуса, в 1865 завершил курс Николаевской академии Генштаба. Член военно-следственной комиссии при Варшавском военном отделе, штаб-офицер для особых поручений при командующем войсками Восточно-Сибирского военного округа, начальник отряда, введенного в Ургу (Внутренняя Монголия) для защиты консульских и торговых интересов России. На Дальнем Востоке прослужил более пятнадцати лет; с 1884 был военным губернатором Забайкальской области, наказным атаманом здешнего казачьего войска. С февраля 1888 — военный губернатор Тургайской области. В 1899-1906 — губернатор в Оренбургском крае, впоследствии сенатор.

Многие воспитанники Брестского кадетского корпуса стали впоследствии активными участниками революционного движения в России, руководителями восстания 1863-1864 г. в Польше, Литве и Беларуси.

Среди них  были: П.И. Адамович, Т.Ф. Владычанский, Я.В. Домбровский, Е.Ф. Кульчинский, Б.В. Люгайло, Б.С. Павлович, З.В. Падлевский, И.А. Подбельский, Е.А. Рыдзевский, Н.В.Соколов, А.Г. Стабровский и др.

Среди воспитанников корпуса наиболее яркой фигурой является Ярослав Домбровский, завершивший свой жизненный путь в ранге командующего вооруженными силами Парижской коммуны.

В Брестский кадетский корпус Ярослав Домбровский был зачислен в 1845 году, в восьмилетнем возрасте (родился он 13 ноября 1836 года в Житомире в семье мелкого провинциального чиновника).

В первые годы пребывания Ярослава Домбровского огромный штандарт реял над башней — сам император Николай I проводил смотр новобранцев.

Для Ярослава первое знакомство с монархом было печальным. На вопрос Николая I о национальности юный кадет гордо ответил: «поляк!»,  и, будучи грубо отброшенным владыкой, упал на пол и потерял сознание.

Впрочем, это совершенно не помешало дальнейшей учебе Домбровского. Впоследствии ему не раз повышались баллы по поведению, а в архивах сохранились приказы о поощрении Домбровского «за очень хорошее поведение, нравственность и прилежание к наукам», «за благонравие и усердное исполнение своих обязанностей», «за примерное поведение и заботливость о своих подчиненных». И среди товарищей Ярослав Домбровский пользовался немалым авторитетом. Тот же О. Езельский вспоминал: «Часто мы собирались вокруг него, чтобы послушать его рассказы. Речь у него лилась свободно и отличалась красотой, он фантазировал, заносился на седьмое небо, мечтал о Кавказе, о бранных подвигах и приходил в отчаяние от своего маленького роста. Часто, рассуждая между собой, мы пророчили ему блестящую будущность».

После перевода из Бреста в 1853 году, Домбровский завершил обучение в Петербургском кадетском корпусе. Затем служба в действующей армии и участие в Кавказской войне, обучение в Академии Генерального штаба, чин штабс-капитана… Казалось, путь к карьере открыт. Но Ярослав Домбровский избрал другой путь.

Во время учебы в Академии он был одним из руководителей польского революционного офицерского кружка в Петербурге, пропагандировал идеи русско-польского революционного союза.

В начале 1862 года в Варшаве он возглавил левое крыло революционной организации (партии «красных»), был членом Центрального национального комитета, конспиративным начальником Варшавы, одним из организаторов и руководителей Комитета русских офицеров в Польше.

Провел совещание в Вильно с революционерами Литвы и Белоруссии. Рассчитывая на поддержку русских революционных сил, разработал план вооруженного восстания.

В августе 1862 года Домбровский был арестован, но даже из тюрьмы руководил подготовкой восстания.

В октябре 1864 года Домбровский был осужден на пятнадцать лет каторжных работ, но по пути следования к месту отбывания наказания он бежал, и с помощью русских революционеров сумел нелегально выехать за границу. Здесь он становится одним из лидеров демократической эмиграции. О взглядах Ярослава Домбровского может свидетельствовать его дружба с Александром Герценом и Джузеппе Гарибальди.

Труды по военному делу поставили его в число авторитетных специалистов-теоретиков.

18 марта 1871 года стало точкой отсчета истории Парижской Коммуны — первой в истории человечества пролетарской революции и первого правительства рабочих. Ярослав Домбровский, живший во Франции, в стороне от бурных парижских событий не остался. В апреле он назначается сначала командиром 11-го легиона коммунаров, а затем комендантом Парижского укрепленного района и командующим войсками западного сектора обороны Парижа.

В мае Домбровский был назначен главнокомандующим вооруженными силами Парижской Коммуны. Коммуна присвоила ему звание генерала.

Домбровский, сторонник наступательной тактики, предлагал незамедлительно атаковать Версаль и ликвидировать контрреволюционное правительство. Предложение было отклонено и, как считают историки, это было одной из главных ошибок Коммуны.

Самому Домбровскому об этом судить не пришлось.

23 мая 1871 года он получил тяжелое пулевое ранение в бою с версальцами у баррикады на углу Мирра и Пуасоньер, при обороне высот Монмартра, и, доставленный в больницу Ларибузьер, через два часа скончался.

Именем Я. Домбровского названа улица в Гродно.

            3. Архитектурный комплекс Александровского Брестского кадетского корпуса в Бресте.

Интересна история архитектурного комплекса (Бернардинский комплекс), в котором располагался Александровский Брестский кадетский корпус.

Современный Брест и Брест средневековый — два по сути различных города, расположенных в разных местах. Богатый архитектурными памятниками древний город, один из крупнейших в Великом Княжестве Литовском, где в 1596 году была подписана уния между православной и католическими церквями, в XIX веке был практически целиком уничтожен и снесен при строительстве Брестской крепости — могучей цитадели на западных рубежах России. При этом сам город был перенесен на несколько километров на восток и начал свою историю как бы заново.

На Волынском укреплении стоял комплекс монастыря бернардинок, разрушенный в Великую Отечественную войну.

Расположенные на соседнем с замком острове монастыри бернардинцев и бернардинок, их костелы, бернардинские мост и площадь создавали уникальный целостный градостроительный ансамбль. В Бересте бернардинцы появились, благодаря приглашению луцко-брестского бискупа Мартина Шишковского, отдавшего монахам свой участок с домом в Волынском предместье и построившего для них часовню. В 1605 г. в городе были возведены деревянные костел и монастырь. На щедрые пожертвования Льва Сапеги и Яна Галемского началось строительство каменного костела мужского бернардинского монастыря. Через год рядом с ним выросли деревянные женский монастырь и костел Св. Дороты, которые в XVIII в. были перестроены в каменные.

Костел Св. Дароты, который позже вошел в комплекс бернандинского костела, упоминается на «гостинце Луцким, другая полать полеве» уже в описании староства Берастейского в 1565 г. Первыми основателями были Лев Сапега и Ян Галемский.

Во время войны со шведами 1654-1667 гг. костел бернардинцев был разобран для укрепления замка. Гетман Великого княжества Литовского Павел Сапега возместил монахам ущерб, выделив из казны 80 тысяч злотых на восстановление костела. По указу короля Речи Посполитой бернардинские монахи получали от брестских мещан по 500 злотых ежегодно, что тоже помогло восстановить храмы.

В 1680 г. костел был отстроен заново в виде типичного для Беларуси трехнефового храма в стиле барокко со скульптурой Христа в арочной нише над входом. Венчала здание четырехъярусная башня с колокольней. В семи алтарях были установлены скульптуры святых Франциска, Антония, Клары. Орнаментальную работу на амвоне и алтаре костела выполнял резчик Буловский. Многоцветные фрески на стенах и сводах костела расписывали А. Деламарс, И. Мисенгилевич, Б. Мазуркевич. В подземельях костела были похоронены его основатели и покровители: Петр Патей, Ян Галемский, Александр Звеж, Мартиан Тризна, итальянец Бернард Арагон.

Здание монастыря бернардинцев, построенное в стиле типичного барокко, постепенно сложилось из трех функциональных зон: культовой, жилой (кельи монахов, трапезная) и производственной (пекарня, кухня, кладовая).

Костел женского бернардинского монастыря был построен в XVIII в. на месте деревянного храма и представлял собой однонефовую базилику с элементами «виленского барокко». Две четырехъярусные башни, основной объем которых скрывался в основном помещении костела, завершали главный фасад здания. В костеле было 6 позолоченных алтарей. Золочением главного из них занимался брестский художник И. Мисенгилевич. Пол в костеле был сделан из кирпича, перед великим алтарем — из дерева.

До наших дней частично сохранились женский монастырь, подземелья и фундамент отдельных частей мужского монастыря.

Здание монастыря возводилось постепенно и к моменту перестройки в Александровский кадетский корпус имело довольно развитую планировочную структуру, которая складывалась с функциональных зон: производственной (пекарня, кухня, кладовка), жилой (кельи монахов, трапезная, уборная), культовой.

По внешней линии крепости шел земляной вал высотой 10 м с каменными казематами, за ним – каналы с перекинутыми через них мостами, которые вели за пределы крепости.

На застраиваемой территории крепости было много церквей, монастырей, костелов. Некоторые из них перестраивались или приспосабливались под нужды гарнизона крепости. На Центральном острове в коллегиуме иезуитов, разместилась канцелярия коменданта крепости; монастырь базилиан, позже известный под названием Белый дворец, был перестроен под офицерское собрание. На Волынском укреплении в монастыре бернардинцев, существовавшем c начала 17 века, в 1842-54 гг. и находился Брестский кадетский корпус, который строили по проекту архитектора Мордвинова. Роспись фресок церкви кадетского корпуса была заказана художнику В.Баженову.

«Прекрасное и обширное здание корпуса с куполом над церковью в середине перестроено было из старинного монастыря. Расположено оно было в центре крепости, на берегу реки Мухавец, окруженное со всех сторон крепостными валами и постройками, из амбразур которых выглядывали пушки. Фасадом своим здание выходило на искусственную высокую гору с укрепленной башней, на которой в торжественные дни  и во время пребывания Высочайших особ вывешивали огромной величины Императорский штандарт, желтый с черным двуглавым орлом. Сзади  главного здания расположены были каменные флигели, в которых помещались квартиры: директора, инспектора, офицеров и учителей и казармы для служительской роты, состоящей при корпусе. На дворе, окруженном флигелями, разбит был сквер, куда нас не пускали, а ходили мы гулять на плац перед главным зданием»,  — так вспоминал о своей альма-матер воспитанник кадетского корпуса О. Еленский.

В Бресте кадетский корпус размещался до 1854 года, когда в связи с объявлением Брест-Литовской крепости на военном положении (начало войны с Турцией) был переведен в Москву; в 1860 — в Вильно; в 1863 году в связи с преобразованием кадетских корпусов упразднен. После перевода Брестского кадетского корпуса в Москву, оставшиеся здания использовались под военный госпиталь.

Сегодня о расположении бывшего кадетского корпуса напоминают лишь руины некоторых зданий, сохранившиеся на территории крепости. Это, прежде всего, стоявший на Волынском укреплении комплекс монастыря бернардинок, разрушенный в Великую Отечественную войну. Но даже сейчас в этих развалинах очевидно угадывается старинное культовое прошлое — остатки стен костела, сводчатые перекрытия помещений, монашеские кельи, небольшой монастырский дворик в самом центре постройки. Все это требует срочной неотложной консервации для сохранения памяти для нас и для наших потомков. В начале 1990-х здесь проводились археологические раскопки, в ходе которых были найдены многочисленные, зачастую уникальные, материалы.

            4. Вехи истории.

Таким образом выделяется три периода в истории Брестского кадетского корпуса:

1. Бресткий период — 1842-1854 гг. (В Бресте кадетский корпус размещался до 1854 года, когда в связи с объявлением Брест-Литовской крепости на военном положении (начало войны с Турцией) был переведен в Москву).
2. Московский период — 1854-1861 гг. (в 1860 г. Переведен в Вильно).
3. Виленский период — 1861-1863 гг. (в 1863 году в связи с преобразованием кадетских корпусов упразднен.).

Но на этом история Александровского (Брестского) корпуса не закончилась.

19 сентября 1863 г. в Москве открыто Александровское военное училище. Реликвии, находившиеся в залах и музее Александровского кадетского корпуса в Вильно, были переданы в Александровское военное училище:

1. Знамя батальона кадет.
2. Евангелие в богатом окладе, сделанном служащими корпуса.
3. Образ святого князя Александра Невского, пожалованный корпусу Николаем I.
4. Каска и два мундира, которые наследник цесаревич в бытность начальником военно-учебных   заведений надевал при посещении кадетского корпуса.
5. Золотая медаль в память коронования Александра II.
6. Рисунок погона корпуса с литерой «А» с пометками царя-освободителя.
7. Акт об открытии корпуса в 1842 г.
8. Доски белого мрамора с именами выдающихся выпускников.
9. Доски чёрного мрамора с именами погибших выпускников на поле боя.

В сентябре 1904г. Знамя Александровского (Брестского) кадетского корпуса было передано в С.-Петербург в Императора Александра II кадетский корпус, чтобы увязать традиции молодого учебного заведения с именем старого кадетского корпуса. В память этого события старшей кадетской роте были пожалованы вензеля на плечевые погоны. Позднее, 16 февраля 1906г. корпусу было пожаловано новое Знамя, освящение которого состоялось 13 мая того же года. Император Николай II лично вбил первый гвоздь в древко знамени. После освящения состоялся парад с выносом обоих знамён. Корпус располагался в выстроенном специально для него каменном здании на углу Итальянской и Садовой улиц .

26 апреля 1909 г. было принято Высочайшее решение о восстановлении памяти об Александровском (Брестском) кадетском корпусе , считая его предшественником Императора Александра II кадетского корпуса, учреждённого в С.-Петербурге в 1882г. Все реликвии, хранившиеся в Александровском военном училище после расформирования корпуса в 1863 г. были переданы в Императора Александра II кадетский корпус.

Александровский (Брестский) кадетский корпус дал России много хорошо подготовленных офицеров, ставших впоследствии государственными деятелями, генералами, командирами полков, дивизий и корпусов.

В 1917 г. Александровский кадетский корпус преобразован в Александровскую гимназию военного ведомства.

Александровское военное училище в Москве, в которое в 1863 г. передавались реликвии Брестского кадетского корпуса и на чьих традициях воспитывались учащиеся,  в свое время закончили такие известные личности , как Б.А. Шванебах, Александр II, Александр III, Николай II, Н.Н. Духонин, Н.Н. Юденич, М.Н. Тухачевский, С.С. Каменев, А.И. Куприн, цесаревич Алексей Николаевич.

Судьба Александровского Брестского кадетского корпуса и судьбы его воспитанников вошли в историю. Александровский Брестский кадетский корпус заслуживает того, что бы информация о нем нашла достойное место в Музее Минского СВУ, и о нем знали и помнили сегодняшние продолжатели кадетских традиций – суворовцы.